От Казбека до Арарата. Деревни-крепости Хевсуретии: Шатили и Муцо

Заготовки 21.08.2023
Заготовки

Из всех посещенных в Грузии мест крепости-поселения Шатили и Муцо произвели на нас наибольшее впечатление. Сейчас, спустя полтора месяца после поездки, при воспоминаниях о Грузии чаще всего представляются именно эти две укрепленные деревни в Аргунском ущелье на самой границе с Чечней. Вспоминается непростая дорога, на которой мы пропороли два колеса острым, как нож, сланцем. Вспоминается перевал Медвежий крест с безлесными горами по обе стороны перевала. Серпантины раздолбанных дорог, размываемые горными потоками. Дома-крепости о трех-четырех этажах, в которых никто не живет. Склепы и башни на скалах...
Да, в Грузии много красивых мест, но Хевсуретия, если не самый красивый, то уж точно самый необычный регион в Грузии.

Дорога в Шатили и Муцо - это отдельный аттракцион, к которому нужно быть готовым. Проходима она только с мая по сентябрь. Стокилометровая дорога начинается от Жинвальского водохранилища, которое было построено в 1970-ые годы для обеспечения Тбилиси питьевой водой. При этом под водой оказались деревни, древние храмы и монастыри.

Первые километры пути сносные, даже встречаются куски вполне приличного асфальта. Дорога, обогнув водохранилище, петляет с берега на берег вдоль реки Арагви. Изредка встречаются села, вполне себе живые и ухоженные.

Вскоре в Пшавскую Арагви вливается Хевсуретская Арагви, место слияния отмечено скульптурой орла.

Немного спустя въезжаем в Хевсуретию (Хевсурию). Дорога начинает подниматься в горы и постепенно становится всё более убитой. Окружающий пейзаж между тем продолжает радовать.

Проезжаем заброшку: остовы домов и три тоннеля, пробитые в горах.

Зашла в один из тоннелей - по дну текли зловонные воды, продолжать дальше обследование штольни сразу пропало желание.

Эти тупиковые тоннели - остатки грандиозного советского проекта, так и не осуществленного. В 1984 году было принято решение, утвержденное К.У. Черненко, о строительстве Транскавказской перевалочной железной дороги. Эта ветка должда была стать новым БАМом и соединить Владикавказ и Тбилиси. Планировалось пробить самый длинный в Советском Союзе тоннель, под Главным Кавказским Хребтом, длиной около 35 км. Работы начали вести очень активно, даже изменили русло реки перед тоннелем, но в 1988 году прератили.
Так и остались стоять заброшенные тоннели памятником советскому недострою.

Потихоньку карабкаемся на перевал, то и дело останавливаясь для фотосессий.

На одной из остановок нас обогнал молодой красавец-джигит. Мы его снова увидим на следующий день уже в Муцо, в конце пути. Лошадь тут - самое подходящее средство передвижения.

Проезжающие машины приветствуют друг друга. "Братство Шатили", так мы назвали общность людей, которые прониклись горами и ущельями Хевсурии.

Кстати, были немало удивлены количеством машин по дороге в Шатили, мы-то думали, что здесь совсем дикие места. А тут машины одна за одной.

Горы по мере набора высоты лысеют, появляются заснеженные пики, впрочем, большую часть времени скрытые облаками.

Около перевала Медвежий крест оборудована небольшая парковка. Оставляем там машину и по крутой тропке поднимаемся к высшей точке перевала - 2700 метров. На самой высокой точке установлена металлическая конструкция из нескольких переплетенных крестов, посередине на цепях висит колокол. Звоним, фоткаемся для зачета:)

От перевала открывается вид на Внешнюю Хевсуретию. Это уже Северный Кавказ. Из Чечни сюда попасть было бы проще, чем из Грузии, если бы не граница. А так уже в сентябре дорога закрывается и местность оказывается отрезана от остального мира.

После перевала дорога начинает ощутимо портиться. Всё чаще покрытие грунтовки состоит из коварного сланца, острого, как бритва.То и дело видны следы обвалов, через дорогу текут настоящие реки.

Местность тоже меняется. Куда девалась легкомысленная обжитая Грузия? Тут горы пугающе безлюдны, а в воздухе разлита непонятная тревога.

Только многочисленные стада овец, с высоты похожие на хаотично двигающиеся рисовые зерна, показывают, что здесь бывают люди, по крайней мере, в летнее время.

Проезжаем башню Лебаискари. Пишут, что формой она похожа на Ингушские башни, но нам пока сравнить не с чем.

Вскоре мы спускаемся в Аргунское ущелье. Аргун, зажатый между скалами, ревёт и клубиться. Совсем скоро его воды окажутся в России, а потом вольются в мутный Терек.

Пятнадцать километров от перевала до Шатили мы ехали больше часа. И вот наконец видим цель поездки - деревню-крепость Шатили. Из-за замшелого цвета домов деревня почти сливается с окружающими горами.

Крепость Шатили построена на месте слияния реки Шатилисцкали с Аргуном.

Главная функция деревни - оборонительная. Но здесь также и жили, поэтому дома и башни построены таким образом, что можно спокойно перемещаться из одного строения в другое, не выходя наружу.

Башни сложены из плит шиферного сланца без всякого связующего раствора. Деревня обращена на север, в сторону Чечни.

Дома двух, трех и даже четырех и пятиэтажные. На первом этаже жители держали крупный рогатый скот, на втором обитали козы и овцы, а третий занимали сами хозяева, храня здесь же запасы сена.

Дома большей частью необитаемы, в одном из них устроен гест-хаус, еще в трех-четырех живут, а все остальные дома и башни открыты для посетителей.

Никаких запрещающих табличек о ветхих лестницах и обрывах, никаких указателей и пояснений, как было бы в Европе. Всё на твой страх и риск и абсолютно бесплатно.

Вдобавок в некоторых помещениях ещё сохранилась домашняя и хозяйственная утварь. От всего этого возникает впечатление "настоящести" места, словно на дворе позапрошлый век, ты зашел в гости к хозяевам, а они на минутку отлучились.

Впрочем, по лабиринтам деревни мы гуляли уже на следующее утро. День выдался тяжелым, приехав в Шатили, мы обустроили лагерь на берегу Аргуна и остаток вечера предавались отдыху.

А с утра обнаружили стоящее на ободе колесо:((Поставив запаску, пошли гулять по лабиринтам Шатили.

Жители Шатили, воинственные хевсуры, всегда сторонились остального мира, жили отрезанными от него. Без надежных провожатых и охраны не стоило даже близко подходить к этим местам.

Сохранились воспоминания путешественницы и журналиста Зинаиды Рихтер, которая побывала тут в в 1923 году. Когда она попросила выделить ей провожатого в Шатили, местные жители в Барисахо сказали ей: "Мы очень рады тебе, живи у нас, но проводить тебя в Шатили не можем, так как сами туда не ходим. Шатильцы убьют и нас, и тебя."
И только когда упрямая женщина сказала, что раз здешние мужчины такие трусы, то им надо ходить в юбке, а она пойдет одна, её проводили. Ночью.

Тут надо отметить, что во время описываемых событий воинственные хевсуры перессорились с жителями Барисахо и девять лет (!!!) были отрезаны от внешнего мира. Совсем, то есть ни один человек из внешнего мира не появился за это время в Шатили! И когда Рихтер оказалась в Шатили, хевсуры спросили: «А кто сейчас царь?» И были немало удивлены, узнав, что царя уже шесть лет, как нет, а есть власть Советов:))

У стен Шатили было два крупных сражения: в 1813 году, когда деревню сожгли, и в 1843 году, когда шатильцам удалось отбиться от войск имама Шамиля. Причем, в последнем случае хевсуры убили 100 человек, потеряв только двух.

У поверженных врагов хевсуры (в переводе с чеченского - жители ледников) отрубали кисти рук и прибивали их к дверям своих домов. Еще в тридцатые годы прошлого столетия высохшие руки украшали входы в жилища.

Умение сражаться холодным оружием всегда почиталось главным достоинством мужчины, а враги нападали не всегда, поэтому часть умений выплескивалась в местных конфликтах. До тяжелых ран, а тем более до убийства в сельских стычках дело доходило редко — ранить тяжело считалось неумением и даже трусостью. Высшее мастерство — лишь слегка оцарапать лицо. Существовал своеобразный прейскурант за нанесенные раны. Мерилом были ячменные зерна, которые укладывались в порез. Каждое зерно — баран.

Еще любопытно, как местные знахари избавлялись от боли:
«Если рана видна, ее надо почистить, подготовить к операции. Если раны нет, но у человека болит голова, нужно найти больное место. Для этого на голову клали тесто. На больном месте оно высыхает быстрее. Здесь и надо было разрезать кожу накрест, лопаточкой отделить ее, отогнув от черепа, и чистить кость железным скребком. Иногда приходилось соскребать до самого мозга.»

А это совсем за гранью:
У шатильцев есть охраняемый лес, который они называют Лес божественной милости. Каждый совершеннолетний шатилец заходит один раз в году в этот лес. Делает шатилец это в строго определенный день, который известен. Первыми заходят в лес шатильки — местные представительницы женского пола, одев на себя, при этом, самые великолепные одежды. Их они затем, однако, снимают, берут в руки и кладут под то или иное дерево, стоящее в указанном лесу. После этого заходят туда же — в место, где уже находятся женщины, — представители мужского пола селения Шатиль. Первая же представительница женского пола, которую увидит тот или иной шатильский мужчина, вошедший в Лес милости, должна стать там же его женщиной. Данное состояние, причем, продолжаться должно весь день.
Возможно, при этом, что окажется последняя — та, кто сидит в лесу, — матерью шатильского мужчины, подходящего к ней. Не исключено также и то, что увиденная представительница женского пола окажется его дочерью или его сестрой, или же, наконец, его супругой. В любом случае мужчина этот, вошедший в Лес милости, должен там совокупиться с той женщиной, которую он увидел в названном лесу первой. После этого они все, шатилийцы, которые оказались тогда в Лесу милости, возвращаются в свое селение — вечером, совершив обозначенную форму совокупления.

Хотя, скорей всего, это легенда, выдуманная поверженными чеченами.


Шатили сейчас активно восстанавливается. Например, сделали новые балконы, некоторые вроде как и не балконы вовсе, а восстановленные туалеты.


Шатили претендует на включение в число памятников Всемирного наследия, что, на мой взгляд, палка о двух концах - сделают дорогу, в разы увеличиться количество посетителей, посещение станет платным, пропадет аура места.

К слову, некоторое время назад назад Саакашвили уже предлагали сделать сюда приличную дорогу. Он отказался, аргументируя это тем, что по восстановленной дороге в Грузию сразу придут чеченцы:))


А мы тем временем поехали в Муцо, до которого от Шатили еще 12 километров плохой дороги.

Утром, собрались выехать пораньше, но оказалось,что та лавочка, которой перед этим ели хинкали закрыта. И вообще все закрыто. Коба пошел искать где бы что поесть - но тут на наше счастье открылась эта лавочка. Нас покормили "острым супом" - что-то типа жаркого только бульона побольше. Пока ели - увиели,что жители идут куда-то с метлами и граблями - Коба сказал, что они по субботам убирают город.

Выехали в направлении Хевсуретии.

Ехали мы по восточному берегу Жинвальского водохранилища на север, потом дальше в горы, на северо восток.

Дорога иногда была асфальтовой, иногда проселочной.

Коба сказал, что в эти дни в Хевсуретии проходит в горах праздник.
Люди поднимаются высоко на гору к святилищу, там священник читает молитву, но не стандартную, а местную, с упоминанием местных героев (как признал Коба, христианство чем выше в горы, тем больше смешано с древними языческими традициями), а потом спускаются в селение пить и гулять. Во время гуляний тоже есть много местных обрядов (вроде украсть чьи то вещи и спрятать). Брат Кобы со всеми своими 5ю детьми поехал на этот праздник, но мы на него не успевали.

Зато, по словам Кобы, мы можем успеть на праздник в память грузинского поэта Ваша Пшавела в деревне Чаргали. Мы заехали в Чаргали, но праздника не было - нам сказали, что он будет завтра. Мы же посетили дом музей Ваша Пшавела - небольшой сельский дом с деталями сельского быта конца 19-начала 20 века.

Доехали до деревни Корша. Всё. Автобусы дальше не ходят. Дальше - только маршрутки, да и те не регулярно - когда наберётся полная машина и только летом и ранней осенью.
В Корше посмотрели хевсурский этнографический музей - предметы быта, хевсурская одежда.

Коба показывает нам туннели - в советское время начали делать жд туннели в Чечню, но не успели. Так и стоят заброшенные. По словам Кобы тут много таких доделанных и не доделанных, но одинаково заброшенных советских индустриальных объектов. Когда нибудь, я думаю, кто нибудь сделает там ресторан или гостиницу.

Начинаем подниматься к деревне Рошка. Подъем по серпантину из глубокого ущелья, 7 км, занимает час. Дорога - ямы и камни.

По дороге с трудом объезжаем застрявший микроавтобус с грузинскими студентами.

В Рошке несколько машин и микроавтобусов стоят возле начала маршрута - видно, что место популярное. Рядом стоят палатки.
Как сказал Коба, к деревне не идут электрические провода - у них тут маленькая своя гидроэлектростанция.
Большая часть обитателей деревни покидает ее зимой, но несколько семей остаются - следить за хозяйством.

Вышли на тропу к Абуделаурским озерам. Сразу увидели, что ландшафт отличается от района Джуты - много крупных камней. Красиво. Над горами висят тучи.

Тропа идет все время вверх. Не очень тяжело, но высокий темп поддерживать тяжело. Из за растертых ног Лена идет не в ботинках, а в кроссовках.

По дороге разговорились с грузинской семьей. Оказалось, что мы идем к той же самой горе Чаухи, к котоорй ходили вчера из Джуты, но с другой стороны. А я не знал!
Более того, есть двухдневнй маршрут из Джуты в Рошку через перевал. Т.е. мы и так бОльшую часть его за два дня проходим.
Если бы я знал об этом заранее, и если бы как то решили проблемы с логистикой (где взять палатку на 1 день?), надо было бы попадать из района Казбеги в Хевсуретию именно так!

Доходим до озер. Первое маленькое, проходим дальше и видим следуещее - синее озеро с фантастическими отражениями в нем гор. Чаухи, ледник, облака.

Возле озера уйма грузинской молодежи.

Вскоре большая группа этой молодежи снимается с места и идет по тропе дальше. На перевал?
Как потом оказалось- там дальше было еще одно озеро - Белое, но мы об этом не знали:(

Мы же отдыхаем от быстрого подъема, перекусываем, фотографируемся.

Через полчаса выдвигаемся обратно. Лена умудряется подвернуть ногу на полпути и обратно идем не быстро.
Всего путь туда/обратно занял 5 часов (если бы не нога, было бы чуть больше 4х).

Уже возвращаясь встретили на тропе тех самых студентов из застрявшего микроавтобуса. Потом, Коба нам рассказал, что у автобуса порвались резинки на которых висит двигатель и водитель привязал его веревками. Пока студенты будут туда-сюда бегать - с другими водителями починят.

Едем обратно на трассу. По дороге встречаем мужиков на первых жигулях ("копейка").
Они поехали по этой дороге на какой то праздник. Раньше тут не были и не знали что за дорога. Застряли безнадежно - у них тоже порвались резинки, на которых висел двигатель. Вообще на машине (1975 года!) подвязано веревочками или склеено изолентой вообще всё. Мы помогаем им оттащить машину с дороги, чтобы не мешала проехать.
Мужики жалуются мне на экономическую ситуацию в Грузии.
Рассказываем что мы из Израиля. Они говорят, что осведомлены, что мы сейчас воюем. При прощании желают нам мира и, в благодарность за помощь, каждый РАСЦЕЛОВЫВАЕТ меня и Кобу.

Едем дальше. Это нижняя Хевсуретия, до перевала. Поднимаемся на перевал, едем медленно - километров 20 в час. Постепенно лес на холмах уступает место потрясающим зеленым холмам. И всё это на фоне невероятного заката.
Я пытаюсь фотографировать, но, очевидно, что передать эту красоту невозможно.

Я думаю, что этот подъем на перевал Медвежий Крест был одни из самых потрясаюших моментов за всю поездку. Это было невероятно красиво.

Останавливаемся на перевале (высота 2800м). По одну сторону перевала - зеленые холмы и закат, по другую - густой туман.
Лена из машины так и не вылезла (ей холодно было), я же стоял как зачарованый.

Постояли минут 10 и начали спускаться.
Спустились ниже облаков и открылись такие же зеленые холмы, спустились ниже- там лес, скалы, горная река.

Ехали от Рошки часа 5, наверное, при том, что это 50 км.

По дороге Коба решил половить рыбу. Остановились под сторожевой башне возле реки и он закидывал сеть - специальная сеть с грузиками внизу - ее как то очень сложно бросать.

Приехали в Шатили уже в темноте.

Поселились в гестхаусе (50 лари за человека, включая завтрак и ужин, душ и туалет не в номере), искупались и поужинали.
На ужин нам хозайка приготовила (прямо при нас) хинкали, чижи-быжи, стандартный салат (помидоры, петрушка, лук), еще что то, и взяли у нее пол литра чачи (литр - 10 лари).

Лена вскоре пошла спать, а мы с Кобой пили чачу и беседовали о перспективах бизнеса.
По его словам в Грузии дикие проценты на ссуды (15-20%%), так что открыть гестхауз или ресторан или еще что то, можно только на свои деньги, которых не хвататет на это.
Я ему советовал нанимать водителей - таких, которые в отличие от Кобы не умеют себе искать заграничных клиентов.

Сейчас, разбирая фотографии и вспоминая поездку, я думаю, что это был самый лучший день в Грузии.
А перевал Медвежий Крест мне запомнился гораздо больше иных, даже более впечатляющих мест.

На настоящий момент я написал больше сорока развернутых отчетов, посвященных достопримечательностям Грузии, в моих архивах дожидаются своего часа материалы еще постов на двадцать. И если я пока не могу заявить, что излазил всю страну вдоль и поперек, то основное, что положено видеть туристу, я видел. Из своего опыта могу сказать, что Шатили и особенно дорога через перевал Медвежий крест - самое красивое, что есть в Грузии. Если сравнивать с более разрекламированной Сванетией, то на мой взгляд здесь даже зрелищней, хотя природа совершенно разная и лучше не делать выбор между этими отдаленными районами, а ехать в оба места. Впрочем, у Шатили есть одно важное преимущество: сюда можно съездить на денек из Тбилиси, в отличие от Сванетии, на посещение которой стоит иметь в запасе несколько дней.


Этот рассказ я начну у плотины Жинвальского водохранилища, рядом с крепостью Ананури, аккурат в том месте, где закончился мой пост про Военно-Грузинскую дорогу. Не доезжая плотины, есть съезд с основной дороги, который ведет на другой берег Арагви. Отсюда, поехав направо, можно попасть в городок Тианети и дальше - альтернативной (и, полагаю, убитой) дорогой в Мцхету, а влево начинается долгий путь в Шатили. Сначала я пролетел поворот, почему-то убежденный в том, что дорога на другой берег проходит прямо по плотине, пришлось возвращаться, но зато погода позволила сделать пару хороших снимков водохранилища и противоположного берега, порезанного грунтовкой, соединяющей несколько поселков. Эти места знаковые и по-своему интересные. Жинвали в XII веке был богатым городом, царской резиденцией. В 1970-е, когда для обеспечения Тбилиси питьевой водой было построено водохранилище, руины архитектурных комплексов и монастырей, вместе с выселенными деревнями ушли под воду. Они и сейчас где-то там под десятью квадратными километрами воды.

Жинвальское водохранилище.

// vartumashvili.livejournal.com


На противоположном берегу начинается царство колдобин, остатки проложенных в советское время асфальтированных дорог давно потеряли свой вид и дают представление о том, в каком темпе и с какими усилиями придется ехать следующие несколько часов. Правда, хорошее грунтовое покрытие на подъезде к Шатили радует больше, чем глубокие ямы на старом асфальте. Трафик в эту сторону ничтожный: мне попалась пара маршруток, держащих путь в столицу, пара туристических джипов и всего несколько легковушек. Лишь в одном месте было замечено скопление транспорта, и по внешнему виду их хозяев я сделал вывод, что это охотники.

Два друга - ослик и бычок. Надеюсь, их везут не на мясокомбинат.

// vartumashvili.livejournal.com


Сторожевая башня на противоположном берегу Пшавской Арагви, где-то между селами Гудрухи и Магароскари.

// vartumashvili.livejournal.com


Пересекаю Пшавис Арагви, один из притоков знаменитой реки.

// vartumashvili.livejournal.com


96 километров дороги от Жинвали до Шатили с остановками на фотографирование отняли у меня ровно четыре часа. Первые километров сорок вплоть до Барисахо дорога не особо интересная, здесь нет каких-то тяжелых отрезков, накатанная грунтовка со следами давно разрушенного асфальта вьется по дну ущелья, периодически перепрыгивая с берега на берег, то немного поднимаясь в горы, то проходя возле самой воды. Позади остаются несколько деревень, маленьких и больших, умирающих и цветущих. Видно, что раньше за дорогой следили, лучше всего это помнят основательные каменные остановки, встречающиеся порой в самых неожиданных местах. Неужели они когда-то прятали от непогоды пассажиров? Здесь такая глухомань, что верится в это с трудом... В одном месте очередной мост уходит прямо в гору: когда-то оползень засыпал дорогу и этот отрезок не стали восстанавливать, а построили новый мост в стороне, подальше от опасного участка. Чуть дальше в Пшавскую Арагви, вдоль которой я ехал все это время, вливается Хевсуретская Арагви. Пшавис Арагви, названная в честь этнографической группы грузин (к пшавам принадлежал один из самых известных писателей Важа Пшавела), уходит вправо к своим истокам, дальше нам не по пути... На страже этого места стоит каменный орел, а в одном из своих самых известных стихов Важа сравнил Грузию с раненым орлом - вот такое вот совпадение (или не совпадение?)... Пшавы вообще интересный народ, они не были такими воинственными, как хевсуры или тушинцы, возможно поэтому их численность была существенно выше. Да и предпочтение пшавов делать "любовь, а не войну" отразилось в древнем и уникальном для Кавказа обычае цацлоба, позволявшем незамужней девушке иметь ПОЧТИ интимную связь, включающую даже эротические ласки с мужчинами, с которыми она состояла в кровном родстве.

Ручеек стекает небольшим водопадом прямо на дорогу.

// vartumashvili.livejournal.com


Орел, сторожащий слияние Пшавской и Хевсуретской Арагви.

// vartumashvili.livejournal.com


Километров через пять дорога привела меня в крупное село Барисахо, к южной границе Хевсуретии - северному району Грузии, граничащему с Чечней и Ингушетией. Я въехал в край заворожительной природы, крепких обычаев и воинственных людей. "Хевс" переводится ущелье, а "урн" означает принадлежность. Таким образом, хевсуры - жители горных ущелий. Своим видом они отличаются от традиционных грузин голубыми или серо-зелёными глазами и светло-русыми волосами (есть даже гипотеза, согласно которой хевсуры - потомки западноевропейских крестоносцев, осевших в этих краях и ассимилировавшихся). Край делится на три части: Внутреннюю, находящуюся по южную сторону Главного Кавказского хребта, Внешнюю, смотрящую на Россию и, если бы не граница, то и более доступную с той стороны, и самую труднопроходимую и бездорожную восточную часть в ущелье Архоти. Все население Хевсуретии едва ли сейчас насчитывает 1-2 сотни человек, да и те проживают в южной ее части.

Музей в Корша.

// vartumashvili.livejournal.com


В паре километров от Барисахо привлекает внимание необычное здание Этнографического музея Корша, основанного местным скульптором, писателем и художником Шотой Арабули. В музее представлены разные материалы о жизни Хевсуретии, традициях, одежде и орудиях труда, но я к сожалению не нашел времени на его посещение. За Барисахо находятся давно заброшенные строения: несколько домов в 2-3 этажа, бывших административными зданиями, и забетонированный вход в какие-то шахты или штольни. Что здесь разрабатывалось и когда выработки были заброшены - информации об этом нет.

Остатки шахт за Барисахо.

// vartumashvili.livejournal.com


// vartumashvili.livejournal.com


Проехав два моста, я неожиданно оказался у быстрой горной реки Бисо, сменившей спокойное течение Арагви. Самые знаменитые хевсурские деревни расположены на ее правом берегу. Причем традиционно селения состоят всего из нескольких домов, расположенных всегда на склонах гор на солнечной стороне ущелий. Село Гудани, например, было важным религиозным и культурным центром, соединяющим прочие общины. С XIX века здесь сохранились развалины комплекса, состоящего из нескольких домов и храма. Чуть дальше одинокой сторожевой башней отмечено селение Бисо, о котором существует почти забытая легенда о заболевшем еврее, отставшем от свиты царицы Тамары, взявшем в жену хевсурку и основавшем с ней новый род, разросшийся до целой деревни. Со строительством новой дороги башня оказалась ниже уровня дороги. Рядом с Бисо - селение Кахмати, одно из древнейших в округе, в нем можно обнаружить следы прошлого в виде развалин замка и средневековых могильников.

Пороги на реке Бисо.

// vartumashvili.livejournal.com


В ущелье реки Бисо.

// vartumashvili.livejournal.com


Конфликты в этой части Грузии шли всегда, вражда хевсуров с пшавами была настолько сильной, что случайно попавший к врагам хевсур или пшав мог даже не надеяться на милость и спасение. На севере хевсуры вели бесконечную вражду с чеченцами. Если добавить ко всему сказанному стычки между общинами и кровную месть, которая не позволяла угаснуть даже незначительному конфликту, то сложится полная картина. Дорога, по которой я ехал, пришла на замену конным тропам уже в советское время, с ее строительством закончилась долгая вражда с соседями, стали угасать устои, исчезли знахари и целители... С одним из последних представителей этой некогда важной прослойки, называемым в этих краях "дастакари", в начале 70-х годов удалось пообщаться советскому журналисту А. Кузнецову (его статья была опубликована в книге "Дальние дороги", которую можно найти в сети). Старик Бидзина Арабули рассказал, что помог нескольким сотням человек, большей части из которых ему пришлось делать трепанацию (трепанацией лечили даже головную боль), причем весь его хирургический арсенал - костяные и деревянные ножи и лопатки. При всем при этом у старика не было ни единого смертельного случая. "Если рана видна, ее надо почистить, подготовить к операции. Если раны нет, но у человека болит голова, нужно найти больное место. Для этого на голову клали тесто. На больном месте оно высыхает быстрее. Здесь и надо было разрезать кожу накрест, лопаточкой отделить ее, отогнув от черепа, и чистить кость железным скребком. Иногда приходилось соскребать до самого мозга." (Из книги А. А. Кузнецова)

Вид в обратную сторону. В облаках прячутся ледники горы Чаухи (3688), где-то там у ее подножия горные озера Абоделаури. Встреченные чуть дальше на перевале туристы из Прибалтики как раз собирались устроить там трекинг и ночевку.

// vartumashvili.livejournal.com


Еще одна цитата из той же книги: "Хевсуры в Грузии,- сказал мне как-то скульптор Гоги Очиаури,- все равно что казаки в России. Они всегда были готовы к войне, и их всегда призывали на войну." Примечательно, что еще до Великой Отечественной войны Хевсуретия существовала теми же устоями и принципами, что и тысячу лет назад. Без надежных провожатых и охраны не стоило показываться даже на пороге опасного и непредсказуемого края. Путешественница и журналист Зинаида Рихтер побывала здесь в 1923 году. Принявшие ее и сопровождавших милиционеров жители Барисахо наотрез отказывались выделить ей проводника до Шатили. "Мы очень рады тебе, живи у нас, но проводить тебя в Шатили не можем, так как сами туда не ходим. Шатильцы убьют и нас, и тебя." Дело сдвинулось, только когда отчаянная исследовательница дерзко заявила: "Если ваши мужчины трусы, то им надо ходить в юбке, а я одну пойду..." Тогда, чтобы "русская женщина" не думала о хевсурах, как о трусах, один молодой человек, подвергавший себя смертельной опасности, так как в прошлом убил шатильца, согласился проводить ее, но только ночью. (Все эти моменты описаны в книге "В солнечной Абхазии и Хевсуретии", которую также можно найти в интернете.)

Башня в селении Бисо и дорога.

// vartumashvili.livejournal.com


За Кахмати дорога стала круче и начался подъем на перевал, не сложный, но медленный, потому что за каждым поворотом серпантина приходилось останавливаться и браться за фотоаппарат.

На перевале.

// vartumashvili.livejournal.com


Вид на Внутреннюю Хевсуретию.

// vartumashvili.livejournal.com


Трактора по дороге встречались несколько раз. Наверное, они тут всегда и стоят, а при необходимости выровнять завал или расчистить снег сюда приезжает водитель.

// vartumashvili.livejournal.com


Это вид назад, откуда я приехал. Буквально последние метры до высшей точки перевала, на другой стороне вид совсем другой.

// vartumashvili.livejournal.com


Верхняя точка перевала Медвежий крест (Датвисджвари) - 2676 метров над уровнем моря - отмечена металлическим сооружением, представляющем собой переплетение крестов различных форм. Посредине этой конструкции на цепях раскачивается колокол. По древнему обычаю в этом месте нужно поднять три тоста: за Бога, за ушедших и за удачную дорогу... Сверху открывается вид на всю Внутреннюю Хевсуретию и частично на Внешнюю, уходящую в Аргунское ущелье. Здесь на северном склоне Главного Кавказского Хребта, частью которого является Пшав-Хевсуретский хребет, начинается Северный Кавказ. Учитывая, что дорога, которой я еду, практически непроходима с сентября по май и единственным транспортным средством служит вертолет, поддерживающий связь с пограничными воинскими частями, попасть на северную часть хребта географически проще из России.

// vartumashvili.livejournal.com


На этой стороне совсем другой вид: меняется пейзаж, ландшафт и даже настроение. Ущелье отдает величием и какой-то тревогой. Возможно такое впечатление создалось от того, что я ехал один: песчинка среди огромных гор... Дорога повернула и пошла вниз, спускаясь к тонкой струе петляющей реки, через каких-то километров 15 воды этой речки окажутся в России, и, постепенно набирая силу, вольются в мощный Терек. Я продолжил движение строго на север теперь уже по знаменитому Аргунскому ущелью, за моей спиной осталась одна из гор хребта, в ледниках которой берет свое начало Аргун.

На спуске с перевала. Проехав немного против течения в сторону одной из вершин Хевсуретского хребта, я развернулся и поехал в противоположную сторону вдоль Аргуна. На этом снимке тоненькая змейка Аргуна уходит влево, где и зарождается в паре километров от этого места.

ПЕРЕВАЛ МЕДВЕЖИЙ.

Такое бывает - сутки напролет мелкий изматывающий дождь. Это скучно когда вы дома и смотрите в окно. Но это отвратительно, если вы, вместе со своей туристской группой, двигаетесь по маршруту через Восточные Саяны. Хорошо если вы не достигли перевала и вам не надо подниматься вверх, скользя на мокрых камнях. Однако и в лесополосе, вдоль по горной речки Кы-Зыр-Сук, идти по звериным тропам, хлюпая обувью полной воды - в этот период нет никакого удовольствия. Одежда не просыхает и с кустов, при ходьбе, на вас то и дело обрываются новые потоки воды. Есть только одно спасение - идти как можно быстрее и во всем действовать энергичнее. Только в движении жизнь. Только так вы спасетесь от простуды и не потеряете бодрости духа.
На стоянке первым делом заготавливаете дрова. Да не те, что валяются под ногами - эти насквозь мокрые и все равно гореть не будут. Берите только сухостой, который и под самым проливным дождем будет пылать. После этого ставьте палатки, а дежурные пусть готовят еду. Перед сном нужно переодеться в сухое. Потом забраться в палатку и, согреваясь друг о друга, отключиться до утра.
Вот одним таким вечером, укладываясь спать в мокрой палатке, я поспорил с Пашкой на три литра соку, что утром мы увидим солнце. Я спорил от отчаяния и злости, чтобы прогнать и сдвинуть с места подкрадывающуюся ко всем нам апатию. И Пашке было гарантировано 100% успеха. Он торжествовал и сглатывал слюну, хотя чтобы получить свой выигрыш ему предстояло пройти по труднейшему маршруту по горным хребтам Арадан и Ергаки, взять несколько перевалов и выбравшись в цивилизованный мир дойти до ближайшего магазина.
Но утром - о чудо! – первое, что мы увидели, выглянув из палатки - это солнце бесхитростно как младенец улыбающееся нам сквозь мокрые ресницы сосен. Настроение наше поменялось, как и погода, и даже нежданный проигрыш не расстроил Пашку.
Погода прояснилась, как нельзя вовремя. Из лесополосы мы вышли к каменному поясу горных перевалов. Они были расположены один за другим - Снежный, Медвежий и Знамя Юности.
Перевал Снежный мы преодолели без особых препятствий. На его плоском гребне кое-где, оправдывая название, несмотря на разгар лета, синело несколько островков снега. И было это тем удивительней, что высота здесь над уровнем моря едва ли достигала 2-х тысяч метров.
Мы взяли этот перевал без приключений, обратив мимоходом внимание на то, что на затвердевшем старом снегу четко отпечатались следы медвежьих лап. В эту пору мишки не бывают агрессивными. Такие "визитки" как эта нам приходилось встречать и раньше. Еще внизу, в лесной чаще, можно было ждать сюрпризов. А здесь, где не было растительности, а лишь голые камни - мы не придали этому обстоятельству серьезного значения.
Перевал Медвежий был совсем неподалеку посреди горных цирков. Мы прошли по камням совсем немного, когда он открылся перед нами. От него нас отделяло только великолепное горное озеро - насквозь прозрачное и холодное. В таких озерах нет растительности, и не водится ничего живого. С одного края оно было неглубоким и через него, прямо к перевалу, вел естественный мостик из валунов. По склону перед озером рос мелкий сухой и тощий кустарник.
- Наломаем здесь веточек, перейдем озеро, сделаем костерок, пообедаем и возьмем перевал! - сказал руководитель нашей группы. Время уже было за полдень. Стоило напомнить о еде, как в животах у всех радостно заворчало.
Мы быстро сложили две охапки сухих и ломких хворостин, и дежурные - Пашка с Ксюхой - перешли по мостику из камней через озеро к перевалу, чтобы разжечь костер и поставить котлы. Пока они переходили, мы наломали еще кустарника и двинулись вслед за ними.
Как вдруг один из нас, глянув вперед, сказал обыденным голосом: "О, медведь!"
Мы проследили направление его взгляда и обомлели. Ксюха с Пашкой уже перешли озеро (до них было метров 200) и поднимались с охапками хвороста и котлами на небольшую возвышенность. С другой стороны на эту же возвышенность навстречу им, невидимый ими, но видимый нами - неторопливо шел здоровенный бурый мишка. До нечаянной встречи оставалось секунд 10-15.
- Назад! - мы завопили хором, не сговариваясь - и наш дикий вопль эхом прокатился по горным вершинам.
Ни Ксюха, ни Пашка толком ничего не поняли. Однако по тону нашего крика они ощутили, что происходит нечто ужасное. Оксанка швырнула на камни хворост и бросилась, не оглядываясь к нам. Пашка, вслед за ней, тоже было бросив свою охапку и котлы, пробежал несколько шагов и вдруг повернул назад. Снова подхватил то и другое и, уже с грузом, перебежал к нам.
Мишка, очевидно напуганный нашим ужасным криком, не раздумывая, устремился через перевал. В течение 30 минут, замеряя по часам, мы с завистью глядели на его энергичную уменьшенную расстоянием фигуру, ни на минуту не прекращавшую подъем (нам бы бегать с такой скоростью!). Чтобы повторить вслед за ним это же восхождение нам понадобилось около 4-х часов.
Перебираясь через этот перевал, я и сломал свою гитару. Она была плотно пригнана у меня сзади поверх рюкзака. Я шел и тревожно вглядывался за отроги камней - не прячется ли там наш недавний знакомый? Споткнулся и с десяток метров проехал на спине.
На самой высокой точке перевала, у тура сложенного из камней, где туристские группы оставляют записки (упакованную в непромокаемые емкости, информацию о себе) мы и сложили обломки нашего походного музыкального инструмента, как память об этой нечаянной встрече.

Рекомендуем почитать

Наверх